[Morriganilive]

Очередной миник из моей бытовой серии

Название: Ты да я
Персонажи: Пруссия\Венгрия, на фоне мелькает Германия
Жанр: бытовые зарисовки, юмор, романтика
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: все у Химаря
Предупреждения: ООС на ООСе сидит и ООСом погоняет

Пердидущие кусочки вот тут: www.diary.ru/~Morriganilive/p173576793.htm

Что в прозвище тебе моем

- Котенок, ну не обижайся.
- Я не обижаюсь, - буркнула Елизавета, ускоряя шаг.
- Ага, не обижается она… А сама надулась, как мышь на крупу. Подумаешь, опоздал я на несколько минут на нашу встречу, что теперь из-за этого кукситься.
Гилберт обогнал ее и одарил своей особой обворожительной улыбкой, за которую, как этот хитрец прекрасно знал, Елизавета могла простить ему многое.
- Я не обижаюсь, честно, - пробормотала Хедервари, старательно шепча про себя заклинания от прусской магии обаяния. – И…
Она на мгновение замолчала, смущенно отвела взгляд.
- Прекрати меня так называть.
- Как, котенок? – недоуменно выгнул бровь Байльшмидт.
- Вот так!
- Мне казалось, тебе нравится.
- Нравится, но только, когда мы в пос… наедине, а не на людях, - Елизавета воровато огляделась.
Они как раз остановились у подъезда своего дома, неподалеку на детской площадке чинные мамаши и бабушки выгуливали ребятишек, то и дело бросая любопытные взгляды на шумных молодых людей.
- Да забей на них, - фыркнул Гилберт. – Пускай завидуют тому, какой шикарный мужчина тебе достался! И вообще, у настоящих парочек ведь должны быть прозвища…
- Должны, да? – хитро прищурилась Елизавета, в этот момент действительно став похожей на шаловливую зеленоглазую кошечку. – А ведь я тебе никакого прозвища так и не придумала. Не порядок. Надо это исправить.
- Давай-давай, - Байльшмидт в предвкушении потер руки.
Хедервари изобразила напряженные раздумья, а затем задорно усмехнулась.
- Придумала. Цыпленочек!
Пару секунд Гилберт ошарашено таращился на нее, глуповато раскрыв рот.
- Я протестую! – принялся возмущаться он.- Что еще за дурацкое прозвище!
- Дурацкое? А, по-моему, очень милое, - невинно захлопала ресничками Елизавета. – Да и Фрицу наверняка понравится.
Желтый птиц, по традиции сидевший на макушке Гилберта, ответил на это флегматичным взглядом, про себя в очередной раз удивляясь, как люди могут создавать столько шума из ничего. Ведь можно просто спариться, да спокойно высиживать яйца.
- Нет, нет! Мне не нравится! – замахал руками Гилберт. – У Великого должно быть крутое прозвище, а не такая дребедень.
- Крутое? Например, супер мачо? Или дикий бык? А вот еще… Жеребец! – Елизавета уже едва не давилась хохотом.
- Опять издеваешься, - теперь пришла очередь Байльшмидта дуться.
- Ах, какой же ты капризный, - Хедервари отворила дверь в подъезд и, прежде чем скрыться за ней, едва слышно шепнула, словно припечатывая, - цыпленочек.
- Лизхен, стой! – заорал ей в след Гилберт. – Я все еще не дал согласие на такое прозвище!
***
На Пасху по традиции Людвиг приехал к ним в гости на семейный обед. Елизавета расстаралась, приготовив лучшие блюда немецкой кухни, а Гилберт соорудил свои фирменные блинчики – это, пожалуй, была единственная домашняя обязанность, которую он выполнял с удовольствием и без угрозы избиения сковородкой.
После трапезы Хедервари с горой грязных тарелок удалилась на кухню, а мужчины остались в столовой обсудить за пивом политические дела. Людвиг пожаловался брату на очередные проблемы в Евросоюзе, и Гилберт как раз советовал ему «захватить всех и устроить Четвертый Рейх», когда послышался голос Елизаветы.
- Цыпленочек, помоги мне помыть посуду, пожалуйста!
Брови Людвига поползли вверх.
- Цыпленочек? – едва заметно улыбнулся он.
- Что смешного? – рыкнул Гилберт, чувствуя, что щеки заливает предательский, совершенно не подобающий Великому, румянец.
- О, ничего, совершенно ничего, - лицо Людвига окаменело, но в обычно холодных голубых глазах притаился веселый блеск.
Гилберт подозрительно зыркнул на брата и ушел на кухню, стараясь сохранить величественный вид.
- Надо же, цыпленочек, - тихо хихикнул Людвиг. – А что… Ему подходит.