Дурственно...

Вчера съела банку фасоли в томате... То ли она просроченая была, то ли что еще, но всю ночь мучалась животом =_= Даже пару раз в обомрок шандарахнулась. Со мной такое впервые. Вот стою в ване - а потом раз и уже оказываюсь на полу. На самом деле это жутко. Можно ведь было и голову разбить - об раковину например. Невольно приходят мысли о бренности человеческого существования - мне вечара еще повезло, упала не сильно, ушиблась башкой но вроде терпимо, а ведь могла бы расшибиться и все... прости прощай подруга. Совершенно по глупому...
Сегодня еще пришлось в таком не лучшем состоянии ехать в подмосковье по делам - думала сдохну. На улице еще такая мерзкая сырая погода, с утра был гололед, потом все растаяло и я хлюпала в замшевых ботинках...
В общем ужасный день - мне срочно нужны антидеприсанты... *полезла в папочку 18+*

@темы: мысли вслух, бред сивой Морриган, жизнь

---

Просто так

Что-то вдруг написался драббл... Грустный. Захотелось чего-то такого. Пускай он полежит тут. Даже не знаю, стоит ли на фикбук тащить.

Название: Ее мужчины
Персонажи: Венгрия, упоминаются разные мужские персонажи, куча намеков на пейринги
Рейтинг: PG-13

Тяжело быть женщиной в мире мужчин. Елизавета Хедервари знает это, как никто другой. Сколько их у нее было за тысячелетия истории. Завоевателей. Хозяев.
Дикий Монгол промелькнул, словно страшный сон, но оставил ей на память шрам на спине от своей плети.
Садык задержался подольше. Он наряжал ее в прозрачную органзу, увешивал драгоценностями и заставлял танцевать. А когда она отказывалась, хлестко бил по щекам.
Затем был Родерих – ее самая долгая связь… На его изящных пальцах пианиста ей все время мерещилась кровь ее людей, которую этот тонко чувствующий эстет, не дрогнув, проливал …
Да, они все жаждали заполучить Венгрию. Плодородные земли и богатые недра. А сама Елизавета шла, как красивое и весьма приятное дополнение: рабыня, украшение для сераля, услужливая горничная…
Именно поэтому она полюбила его. Он не пытался завоевать ее территории. Он просто хотел ее. Жадно целовал ее губы, крепко стискивал в грубоватых объятиях, ласково, совершенно не обидно называл дурехой. И в итоге ему удалось то, что не получилось у других – он покорил ее сердце. В 38-м она сама пришла к нему. Добровольно. Позволила нарисовать черную свастику на своей молочно-белой коже… И она убивала для него… Но он умер. А ее ждали холодные фиалковые глаза и пустая, ничего не выражающая улыбка Ивана…
Теперь Елизавета свободна – впервые за долгие-долгие годы. Все ее мужчины растворились в волнах памяти, стали лишь блеклыми тенями, о которых напоминают старые шрамы, да, иногда, кошмары по ночам. Только его она не забудет никогда. Потертый тевтонский крест на серебряной цепочке всегда будет висеть у нее на шее, рядом с сердцем. И когда она сжимает прохладную сталь в руке, ей кажется, что она слышит его голос.
«Не реви, дуреха. Я же обещал, что всегда буду с тобой. Великий слово не нарушает… Я люблю тебя, моя Лизхен».
И она целует крест и тихо шепчет:
- Я тоже люблю тебя, Гил…

@темы: шипперское, фанфик, аниме, Венгрия, Пруссия

---

Тяжка ты, жизнь желудка

Люблю эти приколы. Осторожно! Пошлые шутки с матюжком!

НЕДЕЛЯ ИЗ ЖИЗНИ ЖЕНСКОГО ЖЕЛУДКА

Понедельник. Утро.
Так-ак... Оделась, вышла из дома и потащилась на работу. А завтракать кто будет? Где моя каша?! Ага, давай, покури еще... А вот я тебе сейчас кульбитик! Опа! Плохо, да? Нечего курить на голодный желудок. Что происходит вообще?!
День.
Ну все ясно, в субботу ей показалось, что у нее целлюлит и с понедельника мы на диете. Блин! А меня кто-нибудь спросил вообще?! Ну нет, я тебе не чёлка, со мной такие эксперименты не пройдут! Включаем среднее бурление. Эээ... нет уж, красавица, засунь свой кефирчик себе знаешь куда! Усиливаем бурление, добавляем звуковых эффектов, готовимся к показательным кульбитам.
Вечер.
ЖРАТЬ ХОЧУ!!! ХОЧУ ЖРА-АТЬ! ДАЙТЕ ЕДЫ! Я ТРЕБУЮ СВИНУЮ ОТБИВНУЮ!!! ЖРААААААТЬ!!!
Ночь.
Хрен тебе, а не сон! Не заткнусь, сама дура – я голодный. Есть хочу, понимаешь?! Мне до твоей диеты фиолетово. Я. Хочу. Есть. Ну давай, ага, попробуй заснуть! Борщику бы сейчас, со сметанкой...

Вторник. Утро.
Та-а-ак!.. Продолжаем мучить меня, да? Я опять без каши, да? Твой капустный листик пищевод с голодухи переварил, до меня даже не дошло ничего! Блин, ну и дура мне досталась! Всю ночь завидовал желудку Натальи Крачковской...
День.
Силы мои на исходе, посылаю импульсы в мозг, мозг посылает эти импульсы в задницу: из задницы еще так просто никто не возвращался. Блин, что же делать? Кефир опять. НЕ ЛЮБЛЮ КЕФИР!!!
Вечер.
Бурлю из последних сил – не обращает на меня внимания, гадина...
Ночь.
А еще вкусно, если молодую картошечку обжарить в сливочном масле: с корочкой золотистой... и со сметанкой... или вот, грибы. Очень вкусно можно пожарить... бурллл...

Среда.
Утро.
Перепало чуть-чуть салата – растет же на земле такая дрянь!.. Стал забывать вкус каши – что-то нежное, теплое, обволакивающее... бу-урллл...
День.
Ура!! Кефирчик! Кефирчик! Еще хочу, не отнимай, ааааа! ЕЩЕ КЕФИРУ!!!
Вечер.
От меня ничего не осталось – надо мной ржут органы малого таза. Я ссохся, сжался! Еле переварил две редиски, теряю квалификацию.
Ночь.
Вот, помню, когда мы жили у родителей, каждый вечер на ужин суп был! И салат. И второе с мясным гарниром – мы с папиным желудком в два голоса журчали от удовольствия... Эх, и чего тебя понесло в самостоятельную жизнь?!

Четверг.
Утро.
Хоть бы не курила! Прости, дорогая, это я непроизвольно – ну да ничего, я ж пустой, так что потошнит и отпустит... А где положенный мне салат?! ГДЕ САЛАТ?! Беспредел...
День.
Здорово, кефир! Надо тебя помедленнее переваривать, а то сиди тут потом до завтра один, как дурак.
Вечер.
Разговаривал с кишечником – они там тоже все в шоке, говорят, что запасы на исходе. Нельзя же так – последнее отбирать! Ой,ой, осторожнее! Такие большие сливы – и все мне?! Блин, все, пошел переваривать!
Ночь.
Эти дувацкие сливы – фсе никак не допевевавиваю их, замучився весь!.. Простите ребята, отправляю вам, что могу – вы уж там дальше сами с ними разбирайтесь, вас там 8 метров, а я один...

Пятница.
Раннее утро.
Сидим в сортире, провожаем сливы.
Утро.
С ума сойти! Я получил йогурт! Может сливы вправили ей мозги?! Почаще бы! Вот бы на обед картошечки! С курицей...
Обед.
Кефир. И родина щедро поила желудочным соком тебя...
Вечер.
Сидим в ресторане с мужиком каким-то и нюхаем чужую еду. Ну. Давай же! Закажи себе чего-нибудь! Мы всю неделю не жрали... Тихо! Он ей сказал, что она сильно похудела! Что ей надо питаться! Что она отлично выглядит! Ну?! Ай, умничка! Ай, да мужчина!!! Есть! Проняло! Сейчас я буду жрать!!!
Поздний вечер.
Нууу.. бурлл... чтто-то во мне понамешшшл-ла... Эт-то у нас ч-что? Грибы...а эта... ик! Мартини... бу-бурллл...о, водочка... уважаю... Как же хорошо, братцы! Заткнись, печень, всссе под контролем!...
Ночь.
Прощайте, грибочки! Водочка, прощай! Картошечка!... Чтоб ты подавился, Ихтиантдр! Как подумаю, сколько добра пропадает... О, минералочка, заходи... мы как раз на диете.

 

НЕДЕЛЯ ИЗ ЖИЗНИ МУЖСКОГО ЖЕЛУДКА

Понедельник.
Утро:
Оййй б... н-ну куда ты идешь?.. Куда ты пресси с похмела? Ууф!..ох-ох: уже меня только рту и голове! Мама, роди нас всех обратно!.. Эй, только кофе не пей, а то я тебе его верну прям на клавиатуру! Слышь, братан, минералочки бы?..
Обед:
ну чо? Сидим? А мож это, к девкам на ресепшн сходим? У них бутеры бывают...
А, ну да, перегар: Эх. Ну ладно, тогда сидим. Это, слышь? В общем рассольничку бы, а?
Вечер:
Пельмени богатырские, смерзшиеся – один большой пельмень. Сварил, засунул – перевариваю. Пытаюсь расщепить на составные – хрен: единая атомарная мясо-мучная масса. Ну да ничо, мы после армии: тушенку 56-го года не пукнув переваривали! А вот за пиво, спасибо, братан!
Ночь:
3 часа, полет нормальный! Пельмень подавлен и готов прекратить сопротивление. Продукты распада пельменя будут готовы к 8-00 по Москве, витамины из пива извлечены и поделены между органами согласно договоренности. Отбой!

Вторник.
Утро:
Эу, чувак! Где моя утренняя сигарета?! Что значит купить забыл, что за невнимание к жизненно важным органам! Давай, по-быстрому, а то я щас тошнить тебя начну! А, гад! Не любишь тошнить-то! ! , жмотло! На здоровье не экономят!
Обед:
Глютамат натрия, разрыхлитель, питьевая сода, загуститель Е 412, усилитель вкуса и аромата, аджитайт, кусочки картона. Слышь, братан, а с чем сегодня ? С курицей? Передайте там по кишечнику: кусочки картона считать курицей!
Вечер:
Два "Биг Мака", картошка по-деревенски, курица в панировке. Ребра, подвиньтесь – у нас еще пирожок! Ик. Ик. Ик. Ик. Я доволен, спасибо, братишка!
Ночь:
Переварил ужин – глютамат натрия, разрыхлитель, питьевая сода, усилитель вкуса и аромата, аджитайт, кусочки картона. И еще я жрать хочу.

Среда.
Утро:
Первая пошла! Ххорошо. Кофе. Вторая: затяжка, еще затяжка – кайф!
Обед:
Доширак не купили, девочки на ресепшине на диете – дуры! – питаемся крошками из клавиатуры. Вечером пиво с мужиками.
Вечер:
Пиво! Колбаски! Картошка! Капуста! Мужики! Футбол! О, телка! Член, слышь, чувиха подкатила! Не, ну вот это кайф!
Ночь:
Хотим писать, но стесняемся – романтика, блин, чувиха рядом сопит. Так, давай, осторожненько – опа. Тихонько, поднимаемся, где тут у нее тубзик-то? Есть!.. Ай.. хорошо. О, кухня. Ну, давай позырим, чо такого-то? Холодильник. Ну что, что , зато вместительный! Маа-ать моя! Сколько всего! Стой, куда пошел! Давай, котлетку и колбаски, редисочки, и по-быстрому назад – всего делов-то, она и не проснулась!...

Четверг.
Утро:
Матерь! Омлет! Настоящий! И кофе настоящий, и бутер с маслицем! ВОТ ЭТО, БЛИН, МЫ УДАЧНО ЗАШЛИ! Куда побёг, телефон возьми, дурень! И поцелуй, поцелуй нежно, урод, и на вечер договорись!!!
Обед:
Позвони ей! Позвони и скажи, что соскучился и приедешь вечером. К ужину. Давай, звони уже! Вот, молодец! Господи, только не испорти! Значит так, покупаешь цветы и... и... вот тут член снизу подсказывает – Мартини. А борщ она варить умеет, интересно?.. Судя по котлетам – должна.
Вечер:
Аааххх, оххх... нет сил писать... Ик. Ой, прости, это я от счастья, она не видела, она остатки мяса с черносливом в холодильник убирала. Ну, блин! Ай! Мама моя! Дессерт!...
Ночь:
Тихонько встаем, и по протоптанной дорожке: Здорово, холодильник! Мясо-о, ты где? Иди сюда...
Еще позже:
слышь, член, я доволен, а ты? Я отсюда не уйду! Эй, там, сердце! Короче: нас с членом все устраивает, так что ты там давай уже тоже, трепещи или чего там тебе положено делать. А то я тебе войну холестериновую устрою, а член гормональный кризис!

Пятница.
Утро:
Сосиски – нормальна! Ах.. !!! Яйца в мешочек!.. Нам: нам так мамочка варила в детстве!.. Ах! Я даже про сигарету забыл!..
Обед:
Сердце готово! Позвони ей, скажи, что курицу жаренную любишь. С пюрешечкой, как мамочка делала. Позвони!
Что?.. Она сегодня занята? Как?.. Что?! Где?!! Что за хамство?! Она тебе изменяет! У нее другой парень!..
Полдень:
Все бабы суки. Мы ее полюбили, а она нас послала. Кто ОН?! Кто этот ублюдок?!
Вечер:
Нну, бблин, тты пойми, сссердце, им жи н-низззя верить ващще: сначала яичко в ммешочек: ик... а ппотом всссе, уходи, я ббуду другому пюрешеччку давить!
Ночь:
Ббратан, мы должны ввернутьсся, у насс там в холодильнике мяс-со осталось! Ссердце, не сскули, мы с членом вссе уладим! Давай, купи ей веник, торт и вперед. Оссторожно, дверь открываетсся – ой, ну какая прелесссть, она в футболочке! На колени! Сердце, давай: – Я т-тебя люблю! Выходи за меня з-замуж!..

Поздняя ночь:
Здорово, ! Имя у тебя, конечно... Еврей? Ну, мы седня пересрали, в общем.. Да не, ну теперь все нормально вроде, завтра переезжаем. Мясо, ты где?...
Раннее утро:
Эхом, в окружении розового кафеля, проводили всем организмом продукты полураспада загустителя Е 412. Здравствуй, новая жизнь!

@темы: юмор, пошлякшлякшляк

---

О романтике...

Я люблю западать на пейринги: будто то пары из книг, фильмов или аниме. Видимо сказывается тот факт, что в реальной жизни я вижу слишком много несчастных пар, в том числе и семейных. И хочется, чтобы хотя бы в воображаемом мире было место настоящей вечной любви, теплу и нежности...
С подачи  Dark wise wizard решила рассказать немного об одной своей любимой паре из аниме Инуяша. На них я года 3 назад очень сильно западала, также как сейчас на Пру\Вен. Собственно: буддийский монах Мироку и охотник на демонов Санго. Персонажи сами по себе колоритные. Мироку тот еще монах, любит погулять по борделям и выпить, обманывает богачей мнимыми ритуалами изгнания демонов и вообще тот еще плут. Хотя, когда дело принимает серьезный оборот, всегда готов защищать людей от демонов, даже рискуя жизнью. Санго наоборот девушка очень серьезная и строгая, очень сильная личность - выпавшие не ее долю тяжелые испытания только закалили ее. К тому же она отличный боец) Люблю таких сильны женщин.
Вместе они составляют не просто красивую пару влюбленных, но еще и слаженную команду. Плюс у каждого из них за плечами мрачные события, гибель близких, да и вообще непростая жизнь, и они как могут поддерживают друг друга - хотя в аниме таких моментов к сожалению было мало, все-таки эта пара была призвана лишь оттенять центральную. Ну и еще в их отношениях есть комичный момент: Мироку очень любит лапать Санго за эээм... пятую точку. И получает от нее за это тумаки
Я была очень рада, когда в конце аниме они наконец-то поженились и у них родились очаровательные детишки)

И подборка арта, куда ж без нее. Я обажаю собирать арты с любимыми парами)

вместе

Мой любимый автор


Еще один любимчик


Стиль художника очень похож на стиль оригинальной манги


И совершенно прелестные арты с детьми




Мироку очень идет костюм)



Да уж, похоже я падка на пейринги, где девушка может легко закинуть кавалера на плечо и утащить в далекие дали. Венгрия тоже такое на артах сплошь и рядом творит

Блуддист

Санго

Мой любимый арт. Кровища, кровища

С братом, который превратился в зомби и чуть ее не убил.

Косплей

Может с костюмами и кривенько, но зато ребята так душевно играют) Романтика....


Ну и пошленькая штука под занавес "Товрищи, не забывайте предохраняться!"

@темы: мой герой, шипперское, манга, Санго, Инуяша, аниме, Мироку

---

Немного повседневного юмора.
У нас на работе в системе есть разные таблицы с параметрами и в зависимости от ситуации параметры могут выделяться цветом. Например, желтым, если параметр достиг предупредительной границы.
Как-то раз, когда один из наших сотрудников работал на территории компании заказчика, к нему подбежал один из тамошних сотрудников и давай кричать:
"Убери мне желтые выделения!"
Сортирная шутка, ага

@темы: юмор, бред сивой Морриган, жизнь

---

Вождь под запретом

Прочитала весьма занятную новость: в Москве появивишиеся в на прилавках магазинов тетради с портретом Сталина вызвали скандал... Что тут скажешь - не устаю поражаться идиотизму наших чиновников и всяких там обличителей кровавого режима. Ну тетрадка и тетрадка, что в ней такого то? Вполне пристойная картинка, без всяких лозунгов а-ля "Да здравствует наш вождь!"


Сама я к Сталину отношусь ровно, без ненависти, но и без поклонения. В школе, начитавшись в учебнике истории про жуткого тирана, люто его ненавидела, но с возрастом поняла, что это глупо. Правителей да и вообще политических деятелей сложно судить однозначно. Управление страной вообще дело грязное, и я не думаю, что в нашей да и в зарубежной истории можно найти правителя, который не замарал руки в крови. Разве что он правил меньше суток
А Сталин вообще одна из самых противоречивых фигур нашей истории - вон какие шумные холивары разводят под этой новостью о тетрадке.
Меня еще "радует" такой момент: те, кто громко ругают тетради и требуют запретить изображение "кровавого тирана душителя свободы" почему-то забывают, что их требования это как бэ тоже нарушение свободы слова и печати.

Министр образования России Андрей Фурсенко на пресс-конференции в Малоярославце заявил, что он отрицательно относится к изображению Иосифа Сталина на школьных тетрадях, сообщает «Интерфакс».

«Я расцениваю это как нехорошее и неправильное явление, но тетрадки – это ведь даже не учебное пособие», – сказал министр, напомнив, что, согласно российским законам, запрещено только изображение порнографии и нацистской символики, а изображение Сталина к этим категориям не относится.

Ранее в московские книжные магазины поступили школьные тетради с изображением Сталина, что вызвало негативную реакцию части российского общества. Позже на появление таких тетрадей отреагировали в Общественной палате. В минувшую субботу член палаты, политический обозреватель Николай Сванидзе заявил, что «продавать школьные тетради в роскошном издании со Сталиным на обложке – это морально-нравственный разврат».

Тетради с портретом вождя были выпущены в серии «Великие имена России» наряду с продукцией с изображениями Кутузова, Жукова, Нахимова и других исторических персонажей.

Пфффф, очередные глупости. Сталин такая же часть нашей истории, как Жуков, Нахимов и др. И между прочим про того же Жукова при желании можно припомнить всякие грязные страницы биографии. Да и про любого из списка "Великих имен России".
Морально нравственный разврат! - ой не магу нее вот если бы дядя Иосиф на обложке был бы без пиджака и рубашки вот это да, вот это разврат. Хотя вот такая тетрадка пользовалась бы огрооомной популяностью

ПС: *тролл фейс* а по Фурсенко ГУЛАГ плачет

@темы: история, мысли вслух, политика, жизнь

---

Наконец, после более чем месячной работы с бетой, выкладываю вторую главу. Она получилась очень длинной, ну и вроде как должна быть романтичной - в этой главе я разошлась порядочно. Так что читаем оооочень осторожно, потому что возможно получилось слишком похоже на дамский роман. Но с другой стороны я и пишу романтику для себя любимой, так что думаю мне позволительно немного пофапать на героев) Хотя дальше в сюжет надеюсь добавить немного экшена, динамики и даже войны.
И еще решила сделать записи с этим фиком закрытыми, чтобы лишний раз не мозолить глаза Хета-фандому на дайри

Когда писала главу перед глазами все время стояла эта картинка. Одна из моих любимых с Гилом и Лизой...

Название: Лихорадка (рабочее)
Фандом: Хеталия
Персонажи: Пруссия\Венгрия, фоном Австрия
Рейтинг: R балансирующий на грани NC-17
Жанр: сопливая мелодрама романтика, ангст, драма, юст кхм... эротика
Тип: макси
Бета: Flower Ranger (спасибо ей огромное за поддержку и терпеливое выслушивание всех моих истерик)
Дисклеймер: персонажи уже настолько ООС, что даже как-то неудобно писать, что они принадлежат Химарю. Ну правила есть правила.

вы точно уверены?

Она тонула в море кроваво-красного огня. Оно затягивало ее все сильнее, обжигая адским пламенем. Иногда она слышала далекий голос, чувствовала чьи-то нежные прикосновения, но затем все вновь окутывало алое марево. Она сопротивлялась, старясь вырваться из плена нестерпимо жарких волн, но лишь погружалась еще глубже. Казалось, этому не будет конца. Пытка длиною в вечность.
И когда она уже совсем отчаялась и готова была позволить огненному морю поглотить себя, вновь раздался голос. Но на этот раз он звучал громче, требовательнее. Хриплый и низкий, он настойчиво пробивался сквозь алую пелену. Он звал ее.
- Лизхен! Лизхен! Держись, Лизхен! Только не умирай! Не бросай меня, Лизхен…
Она потянулась к нему из последних сил…
Елизавета медленно открыла глаза и несколько минут просто невидящим взором смотрела в пространство. Она лежала на большой кровати, укутанная в одеяло, и ощущала спиной мягкую перину. Правое плечо и бедро стягивали бинты.
«Я… ранена? - возникла в затуманенном сознании слабая мысль. – Почему… как...»
Хедервари попробовала пошевелиться, но тело сковала чудовищная слабость, с трудом ей удалось чуть-чуть повернуть голову и осмотреться вокруг. Теплившийся в камине огонь едва мог развеять царивший в комнате полумрак. Но все же Елизавета смогла разглядеть мужчину, сидящего в кресле рядом с кроватью. Свет пламени падал прямо на его спящее лицо, обрисовывая знакомые Елизавете черты. Гилберт Байльшмидт.
«Что он делает в моей спальне?! Нет, это не моя спальня… Тогда где я?»
Она попыталась восстановить в голове недавние события, но мысли были такими же вялыми и непослушными, как тело. Они не желали складываться в четкую картину, и лишь с большим трудом ей все-таки удалось кое-что вспомнить.
Она была на поле боя со своим полком, как обычно, в самой гуще сражения. Какие бы зигзаги ни выписывала ее судьба, Елизавета всегда оставалась бесстрашным воином, который не будет прятаться за спины солдат, а лично поведет их в атаку. И, конечно же, такая смелость, граничащая с безрассудством, часто выходила ей боком. Как и в этот раз. Ее ранили, она упала с коня...
От напряженных размышлений в висках нарастала пульсирующая боль, хотелось просто уснуть. Но Елизавета не могла отступиться, не поняв, что же с ней произошло.
«Так… Собраться… Если тут Гилберт, значит… я попала в плен…»
В этот момент Байльшмидт заворочался в кресле и, вскинув голову, осмотрелся вокруг, явно спросонья не понимая, где находится. Но как только его взгляд остановился на Елизавете, растерянность в рубиновых глазах тут же исчезла. Пару секунд он напряженно вглядывался в ее лицо, а затем вдруг бросился к ней и заключил в объятия.
- Очнулась, очнулась, слава Богу, - сипло прошептал Гилберт, прижимая Елизавету к груди.
Он уткнулся носом ей в плечо, и Хедервари расслышала слабый всхлип. Совершенно растерявшись, она попыталась спросить «Гил, ты чего?», но из пересохшего горла вместо слов вырвался лишь приглушенный хрип.
- Ой… Извини, - пробормотал Гилберт. – Тебе же нужен отдых, а я тут…
Он чуть разжал руки и бережно уложил Елизавету обратно на кровать. Все это время его лицо светилось таким счастьем, какого она никогда прежде не видела. Она снова решила спросить, что же произошло, но губы лишь беззвучно шевелились.
- Что? Что-то болит? Ничего не слышу, - Гилберт взволнованно наклонился к ней ближе, а затем хлопнул себя по лбу. – Черт! Ты же, наверное, пить хочешь… Я сейчас…
Он поспешно налил в кружку воды из стоящего на прикроватном столике кувшина и поднес ее к губам Елизаветы. Она попыталась отхлебнуть живительной влаги, но жидкость без толку скользнула по подбородку, намочив одеяло.
- Ясно, - протянул Гилберт. – Тогда миль пардон, госпожа…
Он отпил из кружки и, накрыв губы Хедервари своими, осторожно протолкнул жидкость ей в рот. Елизавета инстинктивно сглотнула, в этот момент простая вода показалась ей необычайно вкусной. Гилберт на секунду отстранился, а затем повторил процедуру. Елизавета жадно пила, позабыв обо всем и ощущая, как с каждой каплей к ней возвращаются силы. Она подумала, что сможет дальше справиться сама и собралась сказать об этом Гилберту, но он не дал ей проронить ни звука, снова припав к ее губам. И на этот раз он не спешил отстраняться, его действия уже напоминали настоящий поцелуй. Елизавета слабо дернулась и недовольно замычала. Только тогда Байльшмидт выпрямился и демонстративно тряхнул пустой кружкой.
- Все выпила… Теперь можешь говорить? Или продолжим? – хитро сверкнув глазами, спросил он.
- Вроде… могу, - Елизавета не узнала своего голоса, таким он стал тихим. – Гил… что произошло… со мной? Как я здесь… оказалась?
Байльшмидт поставил кружку на столик и сел в кресло.
- Я нашел тебя раненой на поле боя и…
- Сражение, - резко перебила Елизавета. - Как сражение?
- Черт, Лизхен, ты как всегда в своем репертуаре, - хмыкнул он. – Едва не умерла, а в первую очередь интересуешься итогами битвы. Ладно. Родди проиграл и сделал ноги.
В любое другое время за такую клевету на своего жениха Елизавета бы обрушила на голову Байльшмидта тонны отборной брани, но сейчас у нее просто не было сил, чтобы скандалить.
- Ясно, - коротко ответила она. Сбежал Родерих или нет, а сражение они проиграли.
- Так вот, - продолжил Гилберт. – Я нашел тебя истекающей кровью, привез сюда, в Аушпитц. Обработал раны... Но у тебя началась лихорадка. Два дня держался сильный жар, ты бредила. Я уже думал, что…
- Постой, Гил, - вновь перебила его Елизавета. – Так все это время ты ухаживал за мной? Сам?
- Да, - ответил он так, будто это было нечто само собой разумеющееся.
- Но как же врачи и…
- Наши военные лекари только ампутировать горазды, - скривился Байльшмидт. – А пока курьер ездил в Берлин за моим личным врачом, ты бы успела десять раз истечь кровью… Или, по-твоему, я должен был бросить тебя умирать?
Но именно такого поступка Елизавета от него и ожидала. Да, когда-то в далеком детстве они с Гилбертом были лучшими друзьями. И в глубине души все еще сохранилось светлое чувство к задиристому беловолосому мальчишке, с которым они вместе охотились, устраивали шуточные потасовки и скакали наперегонки по широким задунайским равнинам. Пожалуй, он был для нее даже больше, чем просто друг, но сейчас это уже не имело значения. С тех пор многое изменилось. Елизавета стала невестой Родериха, Гилберт был его заклятым врагом. А значит, и ее тоже. Она тщательно спрятала все старые чувства в самые глубокие тайники сердца. И теперь ожидала от Гилберта если не ненависти, то просто равнодушия или презрения. А уж никак не того, что он будет перевязывать ее раны и дежурить у ее постели. И, выходит, тот голос, что так настойчиво звал ее, принадлежал Гилберту. Наверняка. Ведь только он называл ее Лизхен, и ей всегда так нравилось, как звучит ее имя в его устах…
- Спасибо за все, Гил, - с чувством произнесла она, стараясь вложить в слова всю свою признательность. - Даже не знаю, как тебя отблагодарить…
Он как-то странно улыбнулся и уже собрался что-то сказать, но в последний момент передумал. Улыбка превратилась в знакомую Елизавете нахальную усмешку.
- Тогда отдай мне парочку своих территорий, и мы квиты.
- Ни за что, - слабо огрызнулась она. А он в ответ звонко рассмеялся.
- Да шучу я, не волнуйся. Еще успеешь рассчитаться, столько лет жизни впереди. Главное, что ты пошла на поправку… А теперь постарайся уснуть. Тебе надо больше отдыхать, чтобы восстановить силы.
Елизавета и сама чувствовала, что даже такой короткий разговор ее ужасно утомил. Налившиеся тяжестью веки закрылись сами собой. И соскальзывая в сон, она почувствовала, как Гилберт осторожно убирает челку с ее лба…
- Спокойной ночи, liebe, - хрипловатый голос колыбельной вплелся в волны дремоты, и она провалилась в забытье.
Когда Елизавета вновь открыла глаза, то сразу же увидела Гилберта - он ставил на прикроватный столик вазу с букетом. Ромашки, колокольчики, васильки – простые полевые цветы, которые Хедервари всегда любила гораздо больше роз из оранжереи. Она с наслаждением вдохнула нежный, легкий аромат.
- Я подумал, что любимые цветы помогут тебе быстрее выздороветь, - неловко произнес Гилберт, заметив ее взгляд.
- Спасибо, - улыбнулась Елизавета, удивляясь, что он помнит, какие цветы ей нравятся. А ведь об этом забывал даже Родерих, который всегда дарил ей роскошные лилии с жутким, тяжелым запахом. И она каждый раз принимала их, чтобы не выглядеть излишне привередливой.
- Кстати, - Гилберт нашел в букете особо крупную ромашку и осторожно оторвал бутон. – Твоя заколка потерялась во время сражения, это какая-никакая, а замена...
Он аккуратно закрепил цветок в ее волосах и чуть отстранился, любуясь результатом. Яростный огонь, всегда пылавший в его жутковатых алых глазах, сейчас вдруг превратился в уютное пламя камина, у которого так приятно посидеть вьюжной зимней ночью. Его взгляд согревал Елизавету, словно ласковые объятия, и ее вдруг охватило странное смущение.
- Ничего, как-нибудь проживу без заколки, - пробормотала она.
Гилберт чуть склонил голову на бок, все еще внимательно рассматривая ее.
- А сегодня ты определенно выглядишь лучше. Уже не такая бледная, да и голос почти прежний. Как себя чувствуешь?
Елизавета прислушалась к своим ощущениям: пожалуй, сейчас она была уже не такой вялой и беспомощной, как вчера. Она осторожно подняла руку, медленно согнула и разогнула пальцы, но даже такое простое движение пока далось с трудом.
«Да, похоже, меня ждет долгий процесс выздоровления, - с тоской подумала Елизавета. – Ну, хоть какие-то подвижки есть».
- Мне уже лучше, - неуверенно произнесла она и быстро добавила. – По крайней мере, пить я теперь могу сама.
- Ах, какая жалость, - с деланным разочарованием протянул Гилберт. – Сама так сама.
Он налил в кружку воды, поднес к губам Елизаветы и аккуратно поддерживал ее голову, пока она жадно пила. А когда она утолила жажду, присел в кресло.
Сегодня в комнате стало заметно светлее, шторы были открыты, и в окно свободно заглядывало утреннее солнце. В его лучах Елизавета смогла лучше рассмотреть Гилберта и заметила то, на что не обратила внимания вчера: темные мешки под глазами, давно не бритую щетину на щеках. Кажется, он даже был бледнее обычного.
- Выглядишь неважно, - с легким беспокойством произнесла Хедервари. – С тобой все в порядке?
- Конечно! – фыркнул он. – Как может быть что-то не в порядке с Великим? Я просто слегка притомился.
«Дежуря у моей постели», - мысленно закончила фразу Елизавета.
Она все еще никак не могла поверить, что Гилберт добровольно вызвался ухаживать за ней. И делает это с таким терпением и необыкновенной для него заботой. Было в его поведении что-то странное и непривычное, он стал немного мягче. Хотя раньше она была уверена, что Байльшмидт и мягкость - вещи несовместимые.
- Ты бы отдохнул, Гил, - Елизавета протянула руку и легонько коснулась его пальцев. – За мной наверняка смогут поухаживать слуги.
- Слуги? – вскинул бровь он. – Где я тебе их тут возьму? Они все дали деру вместе с бывшими хозяевами усадьбы. Теперь здесь живут лишь мои офицеры со своей прислугой. Хочешь, чтобы я приставил к тебе старикашку-денщика одного из них?
- Не особо…
- Тогда есть еще вариант. Один из моих полков расквартирован в деревне поблизости. Я могу приказать солдатам притащить какую-нибудь крестьянку, чтобы она была вместо горничной. Но тебе такое вряд ли понравится?
Елизавета медленно кивнула. Да, она не хотела, чтобы к ней приставили перепуганную крестьянскую девочку, которая будет видеть в ней причину всех своих бед.
К тому же, было так приятно, что рядом не чужой человек с улицы, а кто-то близкий, знакомый. Несмотря на все их с Гилбертом ссоры, несмотря на то что сейчас они сражались по разные стороны баррикад, как ни старалась, она никогда не могла заставить себя видеть в нем только врага. Выходит, он тоже. От осознания этого у Елизаветы камень с души упал. Ведь мысль о том, что он ее ненавидит, все эти годы отдавалась в сердце болью. Тупой, ноющей, такой, к которой можно привыкнуть, но которая не утихает никогда. Втайне Елизавета всегда мечтала, чтобы закончились все войны и они снова стали бы друзьями… Или все-таки не только друзьями? Гилберт так настаивал на том, чтобы заботиться о ней самому: для беспокойства о старом друге это как-то слишком… К тому же формально они оставались солдатами враждующих сторон.
- Я, конечно, очень благодарна тебе за помощь, Гил, но у тебя ведь наверняка есть и другие дела, кроме как возиться с простой пленницей, - мягко заметила Елизавета.
- Пленницей? Нет, нет, ты никакая не пленница, - он одарил ее ослепительной улыбкой. – Ты моя почетная гостья.
«Не пленница? Гостья?», - Елизавета решила, что ослышалась. Все-таки война есть война, хоть Гилберт и обошелся с ней хорошо, она не питала особых иллюзий по поводу своего положения. А тут такие заявления. Как-то не верилось.
- То есть, как только мне станет лучше, я смогу вернуться к Родериху? – осторожно уточнила она.
Взгляд Гилберта тут же стал жестким, и Елизавета ощутила, как его рука под ее пальцами едва заметно вздрогнула.
- Ты еще не скоро сможешь куда-то ехать, - медленно, выцеживая слова по капле, проговорил он. - С такими ранами неделю в постели лежать надо, а то и больше…
Гилберт замолчал и вдруг задорно улыбнулся.
- И вообще, Лизхен, последние пять минут ты только и делаешь, что ищешь предлоги как бы от меня избавиться. Неужели мое общество тебе настолько противно? Вот ведь… Совсем не умеешь ценить сияние истинного Великолепия…
Он говорил подчеркнуто шутливым тоном, но Елизавета явственно почувствовала в его голосе легкое напряжение, будто он старался скрыть волнение.
«Неужели ожидает, что я скажу «ты меня раздражаешь, уйди с глаз долой»? Хотя, помнится, когда-то в порыве гнева я что-то такое говорила. И не раз».
Гилберт умел вывести ее из себя как никто другой, но все же она никогда не злилась на него по-настоящему.
- Я рада, что ты со мной, Гил, - шепнула она. - Просто…
Елизавета замялась, подбирая слова.
«Просто я боюсь, что если ты слишком долго будешь находиться рядом, могут проснуться совершенно мне сейчас не нужные чувства».
Но, конечно же, говорить такое вслух она не собиралась.
- Как-то неловко… Я не хочу быть обузой..., - наконец произнесла она. Это во многом было правдой. Елизавета привыкла, что ей всегда приходилось заботиться о других, а сейчас все было наоборот. И это смущало.
- Не говори ерунды, Лизхен. Ты не обуза.
Гилберт накрыл ее руку своей, и ее узкая ладошка утонула в его широкой ладони.
- Эти два дня… пока ты была без сознания… ты ведь могла умереть… и я…, - его голос сорвался, и он сильнее сжал ее пальцы, словно боялся, что она вдруг исчезнет. – Я не представляю, что бы тогда со мной стало… Так что прекращай эту глупую болтовню насчет обузы и прочего!
Елизавету поразила запальчивость, с которой он говорил.
«Он так сильно за меня волновался?»
От его сбивчивой, но искренней речи на душе потеплело и стало вдруг легко-легко. Она бы даже обняла его сейчас, если бы могла двигаться. Но раз это было невозможно, она решила выразить свои чувства словами.
- Но ты не дал мне погибнуть. Думаю, теперь я быстро пойду на поправку… Все-таки ты замечательный друг, Гил. Знаешь, тебе нужно почаще снимать маску грубияна и показывать свою хорошую сторону. Тогда окружающие будут относиться к тебе лучше…
Елизавета нахмурилась, невольно вспомнив ходившие среди стран жуткие сплетни о Гилберте. Конечно, она и сама часто с ним ругалась, но одно дело ее минутные взрывы бешенства, а другое – холодная ненависть и брезгливое пренебрежение старинных европейских держав. Было в этом что-то особенно гадкое. Ей всегда становилось так противно, когда они начинали перемывать Гилберту кости, даже обычно сдержанный Родерих особо не стеснялся в выражениях, за глаза величая врага не иначе как «этот выскочка» или просто – крысеныш. И в такие моменты на очередном совете Елизавете очень хотелось вскочить с места и выкрикнуть, что Гилберт не такой. Что, может, он жесткий и высокомерный, но нельзя говорить о нем, как о дворняге, которая вдруг вздумала гавкать на породистых собак. Но она сжимала зубы и молчала. Хедервари была не в том положении, чтобы выступать. Провинции Империи Габсбургов надлежало тихо сидеть в уголочке, соглашаясь с мнением сильных держав, а личные симпатии держать при себе.
- Было бы так здорово, если бы кто-то еще кроме меня увидел в тебе не только самовлюбленного хама, - уже совсем тихо закончила Елизавета.
- Если будешь добрым да хорошим, тебя сочтут слабаком и растопчут, - невесело усмехнулся Байльшмидт. - И вообще, плевать, что там думают обо мне эти снобы… Меня волнует мнение только одного человека.
Елизавета без труда поняла, кого он имеет в виду.
- И что же тебе достаточно, что лишь этот человек знает тебя настоящего?
- Вполне, - Гилберт посмотрел на нее в упор, и у нее перехватило дыхание. В его глазах плескалась лава. Елизавете показалось, что она балансирует на самом краю кратера вулкана. Еще чуть-чуть – и сорвется вниз. Ее охватило странное чувство: страх, но не липкий и холодный, а щемяще-приятный.
Не выпуская Елизавету из плена своего взгляда, Гилберт медленно-медленно склонился к ее руке и поцеловал. Совсем легко, почти неощутимо, но в это мгновение внутри у Елизаветы что-то взорвалось. Она вздрогнула всем телом и попыталась высвободить руку.
- Эмм… Гил, мне больно, - с трудом смогла выдавить она.
- А? Что? – он часто заморгал, будто очнувшись ото сна. Наваждение спало, его глаза снова были привычными, темно-красными. Но пламя, так напугавшее Елизавету, все же притаилось где-то в глубине до поры до времени…
- Я говорю, ты мне пальцы переломаешь своей железной хваткой, - нервно хихикнула Хедервари, собираясь обратить все в шутку. – С девушками, знаешь ли, нужно нежнее обращаться.
На лице Гилберта промелькнула паника, пробормотав «прости», он быстро выпустил ее ладонь, и Елизавета тут же поспешила спрятать руку по одеяло.
В воздухе повисла напряженная тишина. Елизавета старательно отводила взгляд от Байльшмидта. Но это не могло спасти ее от непрошеных мыслей. Она живо вообразила, как, пока она была без сознания, он касался ее вот этой самой рукой...
«Прекращай! – резко одернула она себя. – Придут же в голову такие глупости…»
- Кхм…, - Гилберт громко откашлялся, нарушая тишину. - Я тебя совсем заболтал, а тебе ведь надо поесть. Я приказал повару приготовить куриный бульон – самое то для восстановления сил.
Стоило ему упомянуть о еде, желудок Елизаветы самым неприличным образом заурчал, напоминая о своих насущных потребностях. Хедервари почувствовала, как щеки заливает румянец, а Гилберт только понимающе хмыкнул.
- Сейчас принесу тебе обед.
Он исчез за дверью и вернулся через несколько минут с большим подносом, на котором красовалась дымящаяся тарелка. Комната тут же наполнилась ароматом куриного бульона, и желудок Елизаветы, вгоняя ее в краску, снова не преминул сообщить, что чрезвычайно голоден.
Гилберт торжественно водрузил поднос на прикроватный столик.
- Сегодня у нас в меню вкуснейший наваристый бульон из курочки, - с пафосом объявил он.
- Ты его так расхваливаешь, что я сейчас захлебнусь слюной, - усмехнулась Елизавета.
Гилберт помог Хедервари сесть и поставил поднос ей на колени. У нее тут же закружилась голова, доказывая, что слабость после ранения еще не прошла. Но Елизавета не собиралась так просто сдаваться, она решительно взяла ложку и зачерпнула немного бульона.
Рука едва заметно тряслась и через пару мгновений ложка выскользнула из ослабевших пальцев. К тому же держать прибор она могла только в здоровой левой руке, любые попытки подвигать правой отдавались резкой болью в плече. Елизавета едва слышно выругалась и повторила попытку. И снова ложка шлепнулась на одеяло.
- Нет, так ты до второго пришествия есть будешь, - проворчал наблюдавший за ней Гилберт. – Дай-ка сюда…
Он присел на кровать рядом с ней, отобрал ложку и, зачерпнув бульона, поднес к ее губам.
- Скажи «ааааа», Лизхен, - с милейшей улыбочкой попросил он.
- Я и сама могу поесть! – вспыхнула она. – Не надо меня кормить!
- А, по-моему, мы сейчас убедились в обратном, - веско возразил Гилберт.
- Мне просто нужно чуть-чуть потренироваться.
- И в процессе тренировок ты извозишься в супе с ног до головы, но не съешь ни капли… То-то будет зрелище!
Елизавета возмущенно засопела, а Байльшмидт лишь ухмыльнулся.
- Ну же, хватит капризничать, Лизхен. Тебе остается только принять мою помощь, или останешься голодной.
Тут он был абсолютно прав. И хотя Хедервари претила мысль, что ее будут кормить, как младенца, придется забыть про гордость и потерпеть. Она бросила на Гилберта хмурый взгляд, а затем послушно открыла рот и проглотила бульон.
- Хорошая девочка, - расплылся в довольной улыбке он.
- Прекращай паясничать, - проворчала Елизавета.
Но Гилберт ее проигнорировал и в течение следующих минут ей пришлось съесть ложку «за папу», «за маму», «за Великого и Доброго Гилбо» и прочее в том же духе. Елизавета краснела, чувствуя себя полной дурой, и буравила Байльшмидта испепеляющим взглядом, а он наслаждался процессом, старательно играя роль заботливого папочки.
- Я поняла, - прошипела она, после очередной ложки «за Гилберта». – Ты решил сам за мной ухаживать, чтобы вдоволь поиздеваться. Признайся честно, это ведь такая изощренная месть за прошлые обиды?
- Эх, я ей тут помогаю от всей широты своей Великой души, а она – месть, месть, - с картинным отчаянием закатил глаза Гилберт.
- А кажется, что ты надо мной смеешься, - нахмурилась Елизавета.
- Просто когда ты так надуваешь губки и смущаешься, то становишься очень милой. Вот и хочется тебя дразнить, - усмехнулся он.
И Хедервари ощутила, как ее и без того красное лицо становится просто багровым.
«Это что, был такой комплимент? Или очередная дурацкая шутка?»
Она недоуменно уставилась на Гилберта, а он вдруг отложил ложку и склонился к ней совсем близко.
- Капля, - шепнул он. – Вот тут…
И коснулся шершавым пальцем уголка ее губ.
Елизавета отпрянула так резко, что ударилась головой о деревянную спинку кровати и зашипела от боли.
- Лизхен, ты чего? – захлопал глазами Гилберт. – Так и мозги вышибить недолго.
- Ничего, - огрызнулась она. – Просто каплю слизнуть я могла бы и без помощи Вашего Великолепия.
- Ну, раз ты уже начала язвить, значит, точно идешь на поправку, - хмыкнул он. – И смотри: ты уже съела весь суп. Молодчина!
Он отставил поднос на столик и ласково потрепал ее по голове.
- А теперь, думаю, хорошей девочке Лизхен пора поспать, - заметил Гилберт, помогая ей вновь улечься.
- Доброму дяде Гилу тоже не помешает отдохнуть, - в тон ему ответила Елизавета и добавила, посерьезнев. – Ты действительно плохо выглядишь. Когда ты вообще последний раз высыпался?
- Да все со мной отлично, - отмахнулся он. – Ты лучше о себе волнуйся.
Но она не собиралась так просто отступать, желая хоть как-то вернуть ему заботу.
- Нет, нет, нет, ты конечно великий и могучий, но не железный. Если рухнешь возле моей кровати от истощения, это мне здоровья не прибавит. Пообещай, что сейчас же пойдешь и ляжешь спать.
- Ух, какая же из тебя выходит суровая больная, Лизхен, - кривовато усмехнулся Гилберт. - А это ведь мне как сиделке положено командовать, а тебе – подчиняться.
- Ничего не хочу слышать. Пока я не узнаю, что ты отдыхаешь, я уснуть не смогу, - строго произнесла Елизавета.
- Ладно, как скажешь, - закивал он и тут же решительно добавил. – Но спать я буду здесь. Вдруг тебе что-нибудь понадобится…
- Прямо в кресле?
- Пффф, подумаешь кресло, я, помнится, во время походов не раз в седле спал. И ничего. Потом был как огурчик!
Елизавета недовольно нахмурилась и тут ей в голову пришла, как ей в этот момент показалось, отличная идея.
- Тогда уж лучше ложись со мной.
- Ч… Что? – вытаращился Байльшмидт, и она с запозданием поняла, что ее предложение прозвучало весьма двояко.
- Я имела в виду, что ты мог бы прилечь на мою кровать, - взволновано затараторила Елизавета. – Она же огромная, мы вдвоем вполне уместимся.
Ей вспомнились потонувшие в золотом сиянии летнего солнца дни их детства, когда они с Гилбертом, сморенные жарой, засыпали на мягком лесном мху или прямо посреди цветущего луга, убаюканные стрекотом насекомых. Только тогда она была девочкой-сорванцом, считавшей себя парнем, и не видела ничего зазорного в том, чтобы вздремнуть под боком у приятеля. А теперь...
«Поздно идти на попятный, раз сама же и предложила. Никто меня за язык не тянул…»
Гилберт молча сел на свободную сторону кровати и принялся стягивать сапоги. Через мгновение он уже прилег рядом с Елизаветой и, облокотившись на руку, взглянул на нее.
- Так нормально или мне отвернуться? – почему-то шепотом спросил он.
- Да, все в порядке, - кивнула она, и с минуту они молча лежали, глядя друг на друга.
- Знаешь, Гил, я скучала по тебе, - вдруг вырвалось у Елизаветы.
Она сама не могла поверить, что признала это вслух. Видимо, всему виной была слабость после ранения, в голове все еще чувствовался легкий туман, и с языка сами собой слетали слова, которые она никогда не решилась бы сказать. А тут все получалось как-то само собой.
- Скучала? – Гилберт резко подался вперед, буквально впился в нее взглядом, требуя от нее чего-то еще, скрытого за этим простым «скучала».
Елизавета вздрогнула, в душе всколыхнулся страх. Он сможет! Он найдет то, что она прятала даже от себя самой. Сломает замки и выпустит на волю ее настоящие, самые сокровенные чувства...
- Ну да, скучала по таким нормальным разговорам, - глухо ответила она, стараясь взять себя в руки и подавить внезапно нахлынувшие непонятные эмоции. – Когда мы не поливаем друг друга бранью…
Она вздохнула.
- Знаешь, я часто думаю, как было бы хорошо, если бы война закончилась, и все стало бы как прежде. Между нами…
- Так в чем проблема? – хмыкнул он. - Давай заключим мир и дело с концом.
- Если бы все было так просто, - горько улыбнулась Елизавета. – Я не могу…
- Потому что твой прекрасный австрийский принц разозлится? – едко процедил Гилберт. – И не надоело тебе плясать под его дудку?
Хедервари взглянула на него исподлобья: намеренно или нет, он задел самую больную для нее тему. Свободное Венгерское королевство не существовало уже более двух столетий, и Елизавета постепенно свыклась с мыслью, что ей уже никогда не стать независимой. Она приноровилась к жизни вассала, даже почти полюбила, но иногда на нее накатывала тоска по тем дням, когда она могла делать все, что вздумается, не опасаясь осуждающего взгляда жениха…
- Я не хочу об этом говорить, - с нажим произнесла Елизавета.
- Не хочешь или…, – Гилберт насмешливо прищурился, – боишься?
«Старая детская подколка, - мысленно ухмыльнулась Хедервари. – Да ты трусишь, Лиз!! Кто трусит? Я? Да ничего подобного!.. Эх, я уже не поведусь на такое, Гил»
- Давай-ка, спать, - предложила она, убегая от слишком личных разговоров
- Ладно, - неохотно кивнул Гилберт. – Тогда спой мне колыбельную, что ли…
- Что? Что? – вскинула бровь Елизавета.
- Спой мне… Ту песню, которую ты пела, когда мы отправлялись в Крестовый поход… Там было что-то вроде «хэй, мадьяры, поднимем мечи! Хэй!», - Гилберт перешел на венгерский и спел пару строк. – «Свободные кочевники степей, мы рождены…». Черт, дальше не помню.
«Вот упрямец! Специально ведь выбрал песню о мадьярской вольнице», - едва не зашипела от раздражения Елизавета. Но в то же время ей было приятно, ведь эту песню она особо любила. А Родерих всегда запрещал венгерскую музыку, настаивая только на немецкой…
- Знаешь, это боевая песнь, она мало подходит для колыбельной, - заметила Елизавета.
- Вот! Как раз песня для меня, - заулыбался Байльшмидт.
- Хорошо, - сдалась она. – Но только один куплет. И не вздумай потом жаловаться, что у меня плохой голос! Сам напросился!
Хедервари откашлялась и немного неуверенно начала петь. Пару раз голос сорвался, но затем она вошла в ритм и просто позволила мягкой мелодии течь свободно. Гилберт, откинувшись на подушку, закрыл глаза. На его губах блуждала довольная как у кота, которого ласково чешут за ушком, улыбка. Елизавета и сама наслаждалась звуками родной речи. Она так увлеклась, что не ограничилась одним куплетом, спела всю песню целиком.
- Мне нравится венгерский, - не открывая глаз, сонно шепнул Гилберт, как только она замолчала. – Красивый… И твой голос тоже…
Он широко зевнул и, похоже, уснул: его дыхание стало спокойным и размеренным.
Елизавета склонила голову на бок, всматриваясь в его лицо. Острые скулы, волевой подбородок… Взгляд задержался на тонких губах, и она невольно вспомнила, как вечера он пытался ее поцеловать. Или не пытался? Она предпочла убедить себя, что это была лишь случайность, но все больше сомневалась.
«В самом деле, зачем Гилберту меня целовать… Разве что в шутку… Единственная женщина, которая может его заинтересовать, это богиня войны… но этот взгляд… такой пронзительный…».
Мысли кружили в хороводе, поддразнивая ее. Елизавете показалось, что она вот-вот поймет нечто важное, но в итоге она постепенно погрузилась в сон, так и не сумев найти ответа.
Когда утром Елизавета открыла глаза, первое, что она увидела, было лицо Гилберта. Ночью он придвинулся ближе и обнял ее одной рукой, словно защищая от злого мира. Она была слишком сонная, чтобы смутиться или удивиться, и просто наслаждалась ощущением умиротворения, которое дарили его объятия. И, уже возвращаясь назад в мир Морфея, она подумала, что не отказалась бы лежать вот так рядом с ним хоть целую вечность. После пробуждения Елизавета уже и не вспомнила об этом. Осталось только приятное чувство тепла и покоя…
В это день из Берлина прибыл личный врач Гилберта и, осмотрев раны Хедервари, объявил, что все в порядке.
- Шов наложен просто отлично, - заметил он. – Я не смог бы сделать лучше. У вас останется совсем небольшой шрамик, не переживайте.
Лекарь остался в особняке, но Гилберт не спешил перепоручать ему заботы о Елизавете, позволяя врачу только перевязывать ее раны и помогать переодеваться. А так Байльшмидт все время проводил рядом с ней, оправдываясь тем, что в боевых действиях наступило затишье и ему все равно нечем заняться. Он приносил Елизавете еду, порывался опять кормить с ложечки, хотя она все же сумела отвертеться, и в итоге они просто взяли за правило обедать вместе. Поддерживал, когда она пыталась ходить по комнате: раненую ногу пронзала боль при каждом шаге и, если бы не надежное плечо Гилберта, Елизавете не раз и не два пришлось бы поближе познакомиться с полом. А однажды, после очередной неудачной «прогулки», он просто подхватил ее, словно пушинку, и отнес в постель. Тогда она узнала, что, оказывается, удивительно приятно ощущать себя хрупкой девушкой в руках сильного мужчины…
И каждое утро на ее прикроватном столике появлялись свежие полевые цветы…
Елизавета уже совершенно не возражала против компании Гилберта, позволив себе забыть, что они враги. Война осталась где-то там, далеко за стенами комнаты, а внутри возник кусочек из далекого прошлого. Из тех дней, когда Елизавета еще не проиграла Турции, не попала под власть Габсбургов, а была сильной и свободной. Сейчас, рядом с Гилбертом, она снова могла стать такой, какой была раньше, сбросить маску милой, услужливой горничной, за годы жизни с Родерихом уже почти ставшей лицом. И Байльшмидт тоже был таким, каким она его всегда помнила. Язвительным, болтливым, чуток высокомерным. Старый, добрый Гилберт… Но все же что-то в нем изменилось. Временами он смотрел на Елизавету так пристально и жадно, что она начинала нервничать. Она старалась не обращать на это внимание, списывала все на игру воображения. И как выяснилось позже – зря…
Утром на седьмой день после пробуждения Елизавета сидела в кровати и осторожно вращала правым плечом.
- Как рана? – спросил устроившийся в кресле возле камина Гилберт.
- Уже почти не болит, - улыбнулась Хедервари. – Видишь, я даже могу нормально двигать рукой. Пожалуй, сегодня я попробую переодеться без помощи доктора.
- Попробуй, надо же когда-то начинать делать все самой, - пожал плечами он.
«Ясно. Намеков мы не понимаем…»
- Я хочу переодеться одна, - с нажимом произнесла Елизавета. – Выйди.
Но Гилберт не сдвинулся с места. Он подпер подбородок рукой и одарил ее нахальной улыбкой.
- Неа. Мне и тут удобно.
- Тогда хотя бы отвернись, - прошипела Елизавета.
- А в чем проблема, Лизхен? - вскинул бровь он. – Я ведь лично обработал твои раны и увидел уже все, что хотел. Так что тебе нечего стесняться.
Хедервари почувствовала, как щеки заливает непрошеный румянец. Сперва она не придавала особого значения тому, что Гилберт, по сути, видел ее голой. Видел и видел, в конце концов, он ведь ей раны перевязывал. Она была не из тех застенчивых барышень, что падают в обморок, оттого что кавалер узрел их ножку, выглядывающую из-под юбки. Но все же сейчас она ощутила неловкость и смущение.
- Черт с тобой. Переоденусь, когда ты уйдешь, - фыркнула она, натягивая одеяло до самого подбородка.
- Ладно, ладно, я пошутил, - Гилберт поднял руки, признавая поражение. – Давай я останусь здесь и просто отвернусь, мало ли что, ты еще не достаточно окрепла, вдруг тебе понадобиться помощь… Я не буду подглядывать, обещаю. Если хочешь, можешь даже завязать мне глаза.
И он игриво усмехнулся.
- Обойдемся без повязок, - пробормотала Елизавета.
- Договорились, - Байльшмидт поднялся с кресла и демонстративно развернулся к камину.
Немного подождав, Елизавета села и, откинув одеяло, спустила ноги на пол.
Бедро отдавалось болью при каждом движении, но в остальном Хедервари чувствовала себя вполне сносно. Она медленно встала, осторожно ступая босыми ступнями по ковру, добралась до шкафа и распахнула двери. От бывшей хозяйки усадьбы осталось много одежды: аккуратно разложенное по полочкам белье, висящие на крючках платья и халаты. Немного порывшись, Елизавета нашла панталоны и короткую сорочку, которые показались ей подходящими по размеру.
Она бросила быстрый взгляд через плечо, проверяя, не подсматривает ли Гилберт. Он все также стоял к ней спиной, только теперь закинул руки за голову и насвистывал какой-то бравурный мотивчик. Елизавета немного расслабилась и, сняв рубашку и белье, натянула все чистое. Но, похоже, она двигалась слишком быстро: бедро пронзила резкая боль, колени подогнулись, а в глазах на мгновение потемнело. Елизавета ойкнул, попыталась ухватиться за дверь, но не успела. Хедервари поняла, что падает… Сильные руки Гилберта подхватили ее за плечи.
- Что я говорил…
- Просто минутная слабость, - пробормотала Елизавета. – Со мной уже все в порядке. Отпусти.
Но Гилберт не только не отпустил ее, а наоборот придвинулся ближе. Он потерся щекой о ее волосы, и она расслышала, как он жадно вдыхает их аромат. Его пальцы напряглись, едва не впиваясь в ее плечи. Он будто сопротивлялся чему-то, сражался с чем-то, ей неведомым.
- Лизхен, - сдавлено прошептал он. – Что же ты со мной делаешь, Лизхен…
От звука его голоса по коже пробежали мурашки. Так ее имя еще не произносил никто. С исступленной, дикой мольбой.
Шершавые ладони Гилберта заскользили вниз, прослеживая контуры ее тонких рук. Губы коснулись шеи, оставляя дорожку из легких, почти невесомых поцелуев.
Елизавета застыла, захваченная новыми ощущениями. Его грубые руки прирожденного воина - ее нежная кожа, этот контраст дарил удивительное, совершенно непонятное наслаждение. Перед глазами все поплыло, дыхание перехватило, захотелось извиваться и кричать…
Гилберт продолжал целовать ее, чуть прикусывая кожу. А его руки тем временем скользнули под ее сорочку, теплые пальцы пробежали по ее животу и коснулись груди.
В этот момент все мысли куда-то улетучились. Остался только он. Его губы и руки. И ласки, становящиеся все более откровенными. Он уже не просто нежно поглаживал, он с силой сжимали ее грудь, чуть царапая ногтями затвердевшие соски. Елизавета почувствовала, как внутри у нее все сворачивается в тугой пульсирующий комок жара. Ни разу в жизни ей не было так хорошо, так мучительно-сладко…
Она изогнулась, из горла вырвался судорожный вздох.
- Гилберт, - она простонала его имя, низко, протяжно.
Звук собственного голоса, ставшего вдруг незнакомым и чужим, вернул ее в реальность, словно окатил ледяной водой.
«Что же я делаю… Что же это мы делаем… А как же моя помолвка… Мой долг перед Родерихом…», - испуганными мотыльками заметались в голове бессвязные мысли.
Елизавета ударила Гилберта локтем, он удивленно охнул и на долю секунды разжал руки, так что она смогла вырваться из его объятий. С минуту Хедервари просто стояла, жадно глотая ртом воздух и успокаивая бешено колотящееся сердце, а затем развернулась и смерила Гилберта яростным взглядом. Его грудь тяжело вздымалась, на лбу выступили бисеринки пота. А в его глазах пылал тот огонь, отблески которого она замечала все эти дни, но так глупо не придавала значения.
- Ты… Ты… Что ты себе позволяешь?! – выкрикнула Елизавета. - Не… не прикасайся ко мне!
- Не прикасаться? Почему? – его голос звучал странно, мягко, но в то же время властно. Он обволакивал Елизавету, тянул к себе. - Тебе ведь понравилось… Я же вижу…
И она поняла, что он прав - ей понравилось. Сейчас она желала лишь одного: вновь оказаться в его объятиях. И самой прикоснуться к нему, стянуть камзол, рубашку и провести кончиками пальцев по обнаженной груди, услышать, как он стонет от наслаждения, как в беспамятстве шепчет ее имя… Лизхен, Лизхен…
«Не отпирайся, ты ведь всего его хотела», - вкрадчиво шепнул внутренний голос.
- Иди сюда, Лизхен, - вторив ему, позвал Гилберт и протянул ей раскрытую ладонь. – Иди кто мне…
Только остатки благоразумия позволили Елизавете удержаться на месте и не броситься к нему.
«Нет, нет, нет, я же помолвлена, помолвлена…»
Чтобы хоть как-то защититься от нахлынувшего желания она призвала на помощь образ Эдельштайна. Это немного помогло. Ей даже удалось найти в себе силы, чтобы оттолкнуть руку Гилберта.
– Я невеста Родериха! – выкрикнула она. – Я никогда не опущусь до измены! Тем более с его врагом!
Лицо Байльшмидта исказила гримаса злобы.
- А чем я хуже него?! А?! – рявкнул он. - Что у него есть такого, чего нет у меня? Рожа смазливая? Да таких смазливых пруд пруди. На рояле играет? Да ему кроме рояля ничего и не нужно! Даже ты! Он сбежал с поля боя. Бросил тебя, трусливо спасая свою задницу!
- Не смей его оскорблять! – взвизгнула Елизавета, по привычке вставая на защиту жениха. - Он просто не мог поступить иначе. У него наверняка была причина. Он не трус…
- Трус, трус, - процеди Гилберт. – Ты сражалась за него до последней капли крови, а он бросил тебя. А я тебя спас. Вытащил с того света. Ночами сидел у твоей постели, пока ты металась в лихорадке…Так может, прекрасная дама отблагодарит своего верного рыцаря?
Он оттеснил ее к кровати и толкнул на белоснежные простыни. Елизавета попыталась встать, но Гилберт прижал ее руки к матрасу, вырваться из его стальной хватки было невозможно. Он нависал над ней, его красные глаза бешено сверкали, а на губах играла полубезумная усмешка.
- Я докажу тебе, что я лучше него, - прохрипел Байльшмидт.
Любая другая девушка на месте Хедервари бы испугалась, но она лишь разозлилась. И гнев придал ей сил, помог побороть ту ее часть, которая готова была с радостью уступить напору Гилберта.
«Нет, я не хочу, чтобы у нас все было так… Неправильно», - промелькнуло в голове.
- Ты докажешь только то, что Родерих и остальные правы, называя тебя бешеным животным, - Елизавета смерила Гилберта презрительным взглядом. – Я думала ты не такой, думала, ты лучше, но, видимо, ошибалась. Давай, покажи свое истинное лицо! Я даже не смогу толком сопротивляться… Но знаешь, ты можешь взять меня силой, но я никогда не стану твоей покорной игрушкой для постели!
Она чеканила каждое слово, вбивала их в него и, не отрываясь, смотрела ему в глаза. И видела, как с каждой фразой бушующее в алой глубине пламя становится все слабее, а затем гаснет совсем.
Гилберт отшатнулся от нее, как ошпаренный. Обычно самоуверенный Байльшмидт сейчас походил на побитого щенка. Такой же растерянный и беззащитный, а на лице застыл почти детский испуг… Елизавете даже стало его жаль.
- Прости, - прошептал он почти одними губами. – Лизхен, прости… Я не хотел… Лизхен… Ты не… не игрушка… ты для меня… я же… я же тебя…
Он протянул руку, собираясь погладить ее по щеке. Но в последнее мгновение пальцы дрогнули и сжались в кулак.
- Прости, - вновь повторил он и вылетел за дверь.
Елизавета медленно села и обняла себя за плечи. Ее колотила дрожь, но не от страха, нет. В затянувшем ее водовороте эмоций не было и следа страха. Возможно, причина была в старых детских образах: Гилберт все еще оставался для нее мальчишкой, которого она всегда могла легко побить. Но главное где-то в глубине души, почти на уровне инстинкта, она понимала – он не причинит ей вреда. Просто знала это и все.
Поэтому она и не чувствовала страха, а лишь удивление. Оглушающий шок. Елизавета никак не ожидала от Гилберта такой страсти, она и представить себе не могла, что он видит в ней женщину… А ведь следовало догадаться. Как он самоотверженно ухаживал за ней, с совершенно не свойственными ему терпением и нежностью. Просто помощь старому другу? Нет. Так могут заботиться только о любимой…
- Ты не… не игрушка… ты для меня… я же… я же тебя…
«Я же тебя… люблю? Да не может быть!» – тут же возразила сама себе Елизавета.
Влюбленный Гилберт. Это звучало просто дико, невозможно, невообразимо. Романтика, признания, томные вздохи в ночи… и хамоватый, наглый солдафон Байльшмидт, которого волнует только война, охота и выпивка…
«Выходит не только война…»
Елизавета вздрогнула, вспоминая его ласки. Да, пожалуй, страх она все-таки испытывала, но боялась она не его, а чувств, которые он в ней вызывал. Тех потаенных желаний, которые она с таким упорством прятала. Смутные образы, сны, фантазии молодой девушки о ее старом друге…
«Да что же это такое, черт возьми!» - мысленно взывала она.
Ей захотелось немедленно сбежать и от Гилберта, который пробудил в ней эти новые, незнакомые эмоции и от себя самой, той, что так наслаждалась ими. Прокрасться в конюшню, оседлать лошадь и умчаться в австрийский особняк. Там ее наверняка ждал Родерих. Родерих… Ее жених, которому она едва не изменила сейчас. Хотя помолвка была чистой формальностью, в их союзе не было любви, лишь политика и расчет. Эдельштайн всегда был добр к ней и выполнял свои обязанности жениха с истинной немецкой педантичностью: дарил подарки в положенные дни, обнимал и целовал в щеку на ночь. Но Елизавета все равно чувствовала, что он не воспринимает ее как равную себе, она для него остается лишь служанкой. Да и сама она никогда не видела в нем возлюбленного, он был для нее другом, сюзереном, которого она обязана защищать. Но пришлось честно признаться самой себе, она никогда не хотела его как мужчину. А вот Гилберт…
Елизавета со всей силы хлопнула себя по щекам, выныривая из царящего в голове хаоса.
- Успокойся, успокойся, - шептала она и постепенно это простое заклинание начало действовать. К ней снова вернулась способность мыслить здраво.
«Побег. Глупая затея. Я до шкафа-то дошла с трудом…».
Елизавета прекрасно понимала, что пройдет еще много дней, прежде чем силы к ней вернутся, и все это время ей придется оставаться здесь. С Гилбертом.
«Лучше всего держаться так, будто ничего не произошло», - решила она.
Ей показалось, что и сам Байльшмидт уже жалеет о своем поступке. Наверняка он попытается замять ситуацию. Что же, она ему в этом с удовольствием поможет.



 

@темы: шипперское, фанфик, Венгрия, Пруссия

---

Простапост ^_^

Все-таки приятные неожиданности, они такие приятные. Вчера например случилась очень приятная неожиданность: я узнала, что 160 страничный пру\вен альманах нам с японцем все-таки удалось купить. Так что зря я в одном из постов плкалась, что увели его у меня из-под носа. Просто магазин тупой - счет долго не слал Теперь я получила почти все додзи по любимому пейрингу, какие хотела. Цветные иллюстрации, мои любимые художники, мммм... Скорей бы оно пришло! Ну и да хентайная половина тоже оторвала свой кусок пирога. =_= куда уж без нее - мы с ней собрали почти все работы одного нашего любимчика, который рисует то самое Правда осталась еще одна книжка, самая-самая неприличная, и мы все думаем покупать или нет Папа Вальтер, знает о чем я. Провели голосование, но оно результатов не дало - нас же всего двое и голоса разделились поровну
Вообще ник этого автора (я думаю, это все же дама) OVERDOSE, но я назваю его (ее) - Зубастик, потому что на артах у Гилберта всегда такой "милый" оскал получается.
Вот несколько примеров обложек

осторожно, купальники!

@темы: мысли вслух, шипперское, арт, манга, аниме, пошлякшлякшляк, бред сивой Морриган, жизнь

---

Не люблю 1 апреля, глупый праздник. Видимо причинам моей нелюбви в том, что я не переношу розыгрыши, они чаще всего бывают злыми и неприятными. В школьные годы одноклассники слишком любили надо мной поиздеваться, так что теперь любую шутку в своей адрес, даже безобидную я воспринимаю в штыки =_= поэтому 1 апреля не перевариваю. Но юмор и шутки люблю, поэтому вот вам в честь праздника веселая подборка




Кто там говорил, что Синдзи нэ мужиг?


вооо, а вы все хентай - извращения, извращения...


И мой любимый: он хотел яоя, она хотела юри, а получился - хентай

@темы: арт, юмор

---

Наконец-то закончила свой старый набросок. Мне этот фанфик очень нравится, он получился именно таким, каким я хотела.

Название: Твое тепло
Бета:  Dark wise wizard
Персонажи: думаю, этот пункт можно даже не заполнять, и так все понятно... Пруссия\Венгрия
Жанр: ангст, романтика
Рейтинг: R (но без пошлостей, все на уровне эмоций)
Дисклеймер: все у Химаря
Предупреждения: ООС, плюс я сознантельно сделала военные реали размытыми, хотя думаю по тексту можно догадаться, о месте и времени действия.

Мягкие хлопья снега медленно падали вниз, укрывая землю тяжелым саваном. Белым-белым, девственно-чистым. Небо словно хотело стеснительно прикрыть ту грязь, что принес сегодня в мир человек: разрушенные здания, искореженную технику и трупы - все надежно спрятал снег. Но старания природы были напрасны, ведь завтра неуемные люди начнут все сначала…
Венгрия брела по улице, едва ли не по колено утопая в высоких сугробах. Плечо оттягивала винтовка, сейчас казавшаяся особенно тяжелой, а ноги едва передвигались от навалившейся усталости. Сегодняшний бой вымотал Елизавету и ее солдат, не принеся никаких результатов. Только позволив смерти вдоволь попировать. Хедервари проводила погибших товарищей в последний путь, как мать-страна отдала последнюю дань уважения своим павшим сыновьям. Но она не плакала. Слез не было. Не было вообще ничего: ни горя, ни сожаления, ни чувства вины. В душе зияла гулкая пустота, которую заполнял лишь холод, проникая туда прямиком из суровой русской зимы. Сердце стискивали ледяные тиски, чувства завяли, как цветы, не вынесшие морозов. Хотелось просто лечь на снег, позволить ему укутать себя пушистым покрывалом и закрыть глаза, чтобы больше не видеть ужасов войны. Пожалуй, Елизавета бы поддалась этому искушению, но ее удерживал тот, к кому она с таким упорством пробиралась через сугробы. Тот единственный, кто мог растопить лед и вернуть жизнь ее омертвевшим чувствам.
Но по мере приближения к кварталу, где расселились высшие офицеры, Венгрия ощущала растущую тревогу. Слишком свежи еще были воспоминания о застывших навсегда лицах ее солдат. А что, если…
«Нет, нет, с ним все в порядке. Случись что, мне сообщили бы первой», - успокаивала она себя.
С Пруссией, любимцем богини войны, ничего не могло случиться.
Но все же, добравшись, наконец, до нужного дома, Елизавета почувствовала, как схлынула волна беспокойства и радостно затрепетало сердце при виде горящего на первом этаже окошка. Значит, Гилберт уже там, в их маленькой комнате. Он ждет ее. Эта мысль прибавила сил, усталость отступила, и Венгрия устремилась на свет окна, ставший для нее путеводной звездой.
Она взлетела по ступеням, распахнула ведущую в комнату дверь... Пруссия сидел за столом и, уставившись в одну точку, нервно отстукивал ногой какой-то ритм. Услышав скрип ржавых петель, он резко вскинул голову и пару мгновений просто смотрел на застывшую на пороге Елизавету. Винтовочный ремень скользнул с ее плеча, оружие с глухим стуком упало на пол и это словно послужило сигналом.
Байльшмидт вскочил, опрокинул стул, и, в два шага преодолев разделявшее их расстояние, заключил Венгрию в объятия. Она спрятала лицо у него на груди и с наслаждением вдохнула его запах, такой привычный и родной. Дешевый армейский табак, порох и что-то еще, неуловимое, какая-то терпко-сладкая нотка, которую про себя она называла просто – запах Гилберта.
- Как ты? – тихо спросил Пруссия, приглаживая выбившиеся из-под шапки медно-рыжие кудри.
- Я-то нормально, но мои ребята…
Голос Елизаветы дрогнул, и Гилберт сильнее стиснул ее в объятиях, пытаясь вобрать в себя ее боль и сжечь в своем внутреннем пламени. Хедервари с наслаждением окунулась в тепло его рук.
Через несколько минут она чуть отстранилась и провела рукой по его щеке, кончики окоченевших пальцев приятно покалывало там, где ее холодная кожа касалась его.
- Ты такой горячий… Как печка, - шепнула Венгрия, улыбаясь светло и немного по-детски. - Как тебе это удается?
Пруссия хрипловато рассмеялся.
- Это все жар моей Великой души!
Елизавета тихонько хихикнула, а он вдруг осторожно дыхнул на ее пальцы.
- А вот ты совсем ледяная…
- В России ужасные зимы... Я так мерзну…
- Ничего, я мигом тебя отогрею!
И он накрыл ее потрескавшиеся губы своими...
На жесткой походной койке они любили друг друга так неистово и жадно, словно в последний раз. Хотя так оно и было, ведь на войне никто не знает, что принесет ему завтрашний день.
Елизавета всегда удивлялась, как грубоватый Гилберт может быть одновременно настолько нежным. И ощущала окрашенное чувством собственничества наслаждение от того, что таким он становился только рядом с ней. Она сладко постанывала, отдаваясь его ласкам, и с каждым прикосновением, с каждым поцелуем таял сковывавший ее лед, а звенящая пустота в душе заполнялась чувствами.
И она исступленно целовала его в ответ, скользила губами по груди и плечам, нежно гладила широкую спину, покрытую шрамами, старыми и совсем свежими. Ведь, каким бы сильным Пруссия не казался, ему тоже нужно было тепло. Ее тепло…
Утомившись, они заснули. Елизавета, свернувшись калачиком, прильнула к Гилберту, а она обнял ее так крепко, словно боялся потерять.
За окном угрожающе завывала пурга, хищно скреблась в стекла. Но у нее никогда не хватило бы сил, чтобы погасить то тепло, что разделяли сейчас двое, мирно спящие под одним одеялом.

@темы: шипперское, фанфик, Венгрия, Пруссия

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Бывает и такое

Не могу удержаться и не поделиться забавным моментом.
Думаю не для кого не секрет, что на Украине есть деревня Диканька, да та самая, которую незабвенный Гоголь прославил. И вот сегодня, рисуя карту газотранспортной системы России и зарубежных стран, я обнаружила что возле этой деревни есть... ПХГ Солоха ПХГ - это подземное хранилище газа, если кто не знает. Не удивлюсь, если там еще и компрессорная станция Оксана где-нибудь затесалась

@темы: юмор, бред сивой Морриган, жизнь

---

Музщины!!!

Очень приятный флешмоб от  Титановые голосовые связки Донны Ноубл
1) Постить фотографию любимого мужчины - актера, певца, политика, шоумена и проч.
Дженсен шикарен! И не только в образе Дина


2) Постить фотографию мужчины, которого он(а) не переносит.

Вот оно, лицо настоящего русского алкаша =_=


3) Фотографию кумира детства.

... Ведь по фильму у него самые крепкие орешки!


4) Открыть любой поисковик и запостить первую попавшуюся фотографию любого мужчины.
Вот уж действительно британская скотина. Но красив ведь, сцуко


5) Запостить фотографию по вашему заказу. По заказу - главный пират всея Земли
Мне он тоже нравится. Позволю себе выложить фото картины с ним, которую мы видели в Сочи у одного художника)


Сама никого осаливать не буду - но если кто хочет утащить флешмоб к себе буду только рада

@темы: флэшмоб, бисенены, бред сивой Морриган, ПЧ

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Вдохновляшка

Subway To Sally не перестают меня радовать, они прямо становятся моей группой для вдохновения! Что не песня - то образы в моей голове для фиков) И вообще под них очень хорошо пишется. А их Sieben я просто улетаю, вах...

Вот вчера запала на еще одну песню.



Между прочим очень жизненная песня, я бы сказала. Я почему-то сразу вспомнила о современных женщинах, когда прочитала перевод.
Без любви

Один слуга желанным был,
сопровождал её.
В лесу был тихий уголок,
Чтоб там побыть вдвоём.
И взгляд её бродил средь звёзд,
Власы смешались с мхом,
Слуга неловко положил
Ладонь ей под подол

Под подол – она
Без любви соблазнена

Второй пришёл, с неё снимал
Лилейное бельё
И в том белье ждала она,
что погребут её.
Он страстно кожу целовал,
испугом был объят,
Она юна, так горяча,
Дрожа его обняв

Под подол – она
Без любви соблазнена

И третий, и четвёртый был –
Уже не больно, но
Лишь холод проползал по ней
От головы до ног.
Когда же пятый прочь ушёл,
Замёрзла кровь, остыв,
К ней больше не вернулась страсть,
И волос стал седым

Под подол – она
Без любви соблазнена...

@темы: мысли вслух, музыка, жизнь

---

Автор: Юкимура Макото
Жанры: история, приключения, сэйнэн (то есть манга, которая будет скорее интересна взрослой аудитории и приемущественно мужчинам)
Колличество томов: больше 10

Когда я впервые увидела описание этой манги, моя реакция была примерно вот такой – О_О. Еще бы, ведь это манга о викингах. Вслушайтесь только: Манга. О. Викингах. Пробирает на хаха, верно? Возникает мысль, ну как вообще японцы могут писать о викингах? Наверняка, вышла какая-то лабуда. А вот и нет. Что поражает в манге после необычной темы так это то, замахнувшись на нее, мангака не сел в лужу, а показал настоящий класс.
Действие разворачивается в 11 веке, когда норманны наводили ужас на всю Европу своими кровавыми набегами. Матчасть проработана на отлично, по крайней мере, насколько я могу судить. Конечно, может быть профессиональный историк и найдет разные мелкие ляпы, но человек вроде меня, который просто интересуется историй, пока что ляпов не узрел. А, уж поверьте моему опыту, когда японцы начинают рисовать мангу о западной истории там тааакое твориться, что хоть стой хоть падай. Так что в этом плане Юкимура-сан меня радует, одежда, утварь, здания и главное менталитет героев – все соответствует тому времени. Не возникает ощущения, что автор просто обрядил японцев в европейские одежки, а по сути все равно пишет о своих соотечественниках.
Второе, что радует в манге, это рисовка. Она очень детальная, прорисованы все узоры, звенья на кольчугах, детали оружия. Особенно приятно то, что у всех персонажей разные лица. Беда многих мангак в том, что они рисуют все лица по шаблону и персонажей чисто внешне чаще всего можно различить только по прическам. А если уж центральные персонажи похожи друг на друга, как близнецы, что говорить о массовке – там вообще такое чувство, что все из одного инкубатора выбрались. Иногда даже бывает, что мужские-женские лица похожи, так что даже не отличишь где мальчик, а где девочка. У Юкимуры все лица разные, причем не только у более менее значимых героев. Даже людей в толпе он старается делать разными: у того тяжелая челюсть, у другого низкий лоб, у третьего борода с косичками. И это придает манге реальности, мир вокруг героев уже не кажется просто декорациями, он живой и настоящий. Правда, с женскими персонажами у автора все же небольшие проблемы, они более одинаковые получились, чем мужчины. Ну, как говорится, не бывает бочки меда без ложки дегтя.
Мы поговорили о рисовке, поговорили о матчасти, теперь перейдем к сюжету. Чтобы сильно не спойлерить, я только скажу, что «Сага о Винланде» начинается как история о молодом войне и его мести, но постепенно разрастается до все больших масштабов. Повествование держит в напряжении, 8 томов я прочла взахлеб, действие развивается динамично, боевые сцены удачно перемежаются со спокойными сценами размышлений или бытовыми эпизодами (легкий незамысловатый юмор, подходящий простым северным воякам, в наличии). Тут кстати следует отметить, что боев и крови в манге действительно очень много. Уровень жестокости чрезвычайно высок и я бы не рекомендовала читать эту вещь, если вы не переносите вид отрубленных конечностей и прочие прелести войны. Но я бы не сказала, что автор смакует сцены насилия. Это реалии того жестокого времени и затушевывать их было бы нарушением исторической достоверности.
Немного о персонажах истории. Они получились очень живыми разными, и, что важно, среди них нет однозначно плохих и хороших. Даже главный герой далеко не ангел, убивает без сантиментов, соплей не разводит. На всю мангу пожалуй приходится только один персонаж, претендующий на звание местного святого, но такой характер был нужен для сюжета и для воплощения авторских идей, так сказать персонаж, устами которого говорит автор. Моим фаворитом стал глава банды наемников Аскеллад – очень неоднозначный персонаж, с тяжелым прошлым и своими идеалами. Сперва, он кажется той еще скотиной, но постепенно раскрывается и с других сторон. Радует также местный супермен Торкель – здоровенный детина, способный поднять бревно одной левой, лихой вояка, без царя в голове. Его силища, пожалуй, даже выглядит слегка странно на общем весьма реалистичном фоне, но с другой стороны, я думаю, автор хотел воплотить в нем образ этакого скандинавского богатыря из саг. Да к тому же и в реальной истории тоже есть упоминания об очень сильных людях. Главный герой Торфинн (он вроде бы тоже историческая личность, но что-то пока имеет мало общего со своим историческим прототипом) особого интереса у меня не вызвал, а временами даже раздражал, слишком уж он носится со своей местью. Еще из центральных персонажей следует отметить принца Кнуда, который в будущем станет одним из величайших конунгов датчан. Тоже не могу назвать его любимым персонажем. Плюс, резкие изменения в его характере, происходящие на протяжении манги показались мне недостаточно обоснованными. Но герой, безусловно, интересный, к тому же - реальная историческая личность. Немного огорчается малое количество женских персонажей, из ярких образов можно отметить только Ульфу – сестру Торфинна, но она появляется редко и в основном в бонусных главах. Я бы не отказалась посмотреть на скандинавских воительниц, но увы, действие манги происходит в то время, когда женщин-воинов в дружинах викингов уже не было, хотя на пару веков раньше они частенько сражались наравне с мужчинами.

Итог: в общем и в целом «Сага о Винланде» мне очень понравилась. Я люблю историю средних веков и было приятно почитать такую хорошо проработанную мангу о том времени. Отличная рисовка, интересные персонажи, динамичный сюжет, плюс наличие некой глобальной авторской философии, которая ненавязчиво подается через диалоги персонажей – все это создает отличную крепкую скандинавскую брагу))) Я добралась только до 8-го тома и пока все на высоте. Но все же я заберу у манги один балл из оценки и поставлю только 9, потому что история еще не закончена. К сожалению, часто так бывает, что отлично начатая манга сливается к концу. Автор не выдерживает планки или начинает растягивать историю, чтобы выбить из читателей побольше тугриков. Надеюсь, ЮкимураМакото избежит этой ловушки и сможет достойно закончить свою историю.

Примеры страниц из манги (я постаралась обойтись без спойлеров).


Вот такие они, северные мужчины. И ладью поднимут и врага ей снесут.




jiyuu.su/content/view/100/130 - а вот на этом сайте ведется первод манги на русский, очень качественный перевод, хоть и медленный.

ПС: кстати именно благодаря этой манге я наткнулась на замечательную песню manowar - the sons of odin, на нее сделан клип по манге и она дейстивительно идеально подходит истории.

@музыка: Subway To Sally - Ohne Liebe

@настроение: субботняя апатия

@темы: манга, викинги, Сага о Винланде, обзор

---

И еще раз об обзоре.

Хохохо, похоже я все-таки поспешила с выводами о резльтатах всенародных выборов голосования за обзоры. Подятнулись еще ПЧ и помогли таки суровым викингам вырвать победу.
Вампиры негодуэ, уверяют, что результаты выборов подтасованы, и грозяться выйти на Болотную площадь. Но я не буду их слушать и сегодня же выложу обзор про кровожадных северных мужиков. А вам, гламурные кровососы, придется потеснится, у дам нынче в моде суровые накачаные парни
Это конечно всю шутки, но мне было действительно интересно провести такой опрос среди ПЧ. А так обзорчик бы я все равно написала, даже если бы бы большинство ПЧ послали меня нафиг и проголосовали за "не хачу обзоры"

@темы: мысли вслух, бред сивой Морриган, ПЧ

---

Ну, коли вам интересно...

Получила вызов от  Майор Дегтерёв
5 внезапных фактов о себе.
Рассказываете внезапное и передаете эстафету. Тоже пятерым.

Я честно старалась подобрать более менее внезапные факты.

1. Я два года занималась восточными единоборствами, а конкретно - айкидо. У меня даже есть пояс - самый низкий, желтый. Но все же. Мы с мамой ходили на занятия и славно мутузили друг друга, а один раз я случайно разбила ей переносицу =_= Вообще это было замечательное время, я очень люблю единоборства и всегда мечтала ими заниматься. Жаль, что после переезда на учебу в Москву это дело пришлось забросить. Тут занятия айкидо дорогие, и ездить в клубы далеко, увы.

2. Я уже больше 10-и лет не ношу юбки, только брюшки, шорты и прочие штаны. Не потому что девачка-пацанка, а просто потому, что неудобно мне в юбке. Ничего не могу с собой поделать. А еще я боюсь, что юбку задерет резким порывом ветра, ага

3. Не смотря на то, что я в целом равнодушна ко всяким дамским штучкам, я обожаю бижутерию. Золото, серебро и прочие дорогие цацки меня не привлекают, а вот дешевая, яркая бижутерия - как наркотик. Могу надолго застрять в отделе с бусами и редко ухожу без очередной купленной безделушки.

4. В юности я сменила много разных кружков и секций, занималась танцами, месяц ходила в художественную школу и даже посещала театральную студию. Но нигде надолго не задержалась. Видимо это можно назвать "поиск себя". В итоге я все-таки дольше всего задержалась в литературной студии, но она, увы, закрылась из-за малой посещаемости.

5. В интернете я люблю разыгрывать раздвоение личности и все сваливать на свою хентайную половину, у которой есть кодовое имя "50%". Да, да, это она читает и пишет порнушку, а не я, я вообще ни при чем!

Ну, пожалуй, нарушу правила игры и не буду дальше никому передавать. Просто, те из ПЧ, кто захочет, могут утащить флешмоб себе)

@темы: флэшмоб, бред сивой Морриган, ПЧ, жизнь

---

Немного жизненного

Давно что-то не писала я сумбурных постов о жизни и всем таком. Видимо, потому что не очень люблю их писать или не умею. Я лучше обзор напишу, или фик выложу Но вот сегодня захотелось пост о жизни.
Решила я проср... потратить свои кровно зарабатанные тугрики, порадовать себя и купить додзинси. Кто не в танке, это фанская манга, когда рисуют персонажей известных вселенных. И мне захотелось додзинси с моей нежно любимой ОТПшечкой. А что? У меня уже есть коллекция додзинси с другой моей любимой парой, ради того, чтобы их добыть я освоила систему закупок в зарубежных онлайн магазинах, а затем вообще познакомилась с японским продавцом и теперь все покупаю через него. Процент он конечно берет не маленький за услуги - 7 баксов, но зато все надежно. А я предпочитаю переплатить, но уж гарантировано получить свои книги.
Так вот полезла я по сайтам магазинов искать додзинси. Надо сказать, мало там додзей на мой ОТП. И даже не потому, что их не рисуют. Каталоги додзинси сообщают, что рисуют и еще как. Видимо, раскупают быстро. Все-таки может Хета и слешерный фандом, но гетные додзи тоже востребованы Это с одной стороны радует, но с другой, когда у меня антологию 160-и страничную уже второй раз уводят из-под носа, я жалею, что я не единственный гетщик в фандоме
Занчит ищу я додзи, ищу, перевожу разные японские надписи, чтобы понять, что же продается. А переводчик преводит метку у некотрых додзинси как "яой додзинсти". Фишка в том, что я то знаю, что эти додзи хардные хентайные, там даже по обложке уже можно понять, что внутри-с. Но у гугл переводчика на это есть свое мнение Яой додзинси и точка. И ведь имено эти книги я в итоге и зказала. Вах, вах, оказывается я яойщица тайная
На самом то деле переводчик врет и нагло троллит. Правильный перевод "додзинси для мужчин". Ну вот Морри их и заказала, в очередной раз подтверждая, что она Мужиг!
Мне вот интересно, что думает обо мне мой японец-посредник, глядя на мои заказы, состоящие почти полностью из книг 18+. "Русские женщины такие извращенки...". Хотя не факт, что он вообще знает мой пол. В конце концов, мы общаемся на инглише, плюс вряд ли ему что-то скажет о моем поле имя Маргарита. Для него оно наверняка звучит также бесполо, как для меня его имя Йоши.
В общем я активно создаю у наших восточных товарищей негативный образ русских, которым нужны порнушные додзинси

А сейчас будут злобные вопли в адрес почты россии! Я слежу за своей посылкой по интернету. Она был в Москве уже утром 21! Так где мое извещени???!!! УУУУУ! Отдайте мои книги! Мы хотеть немецкий порно! Пойду завтра на почту выясню, вдруг посылку уже у них. И если с моими драгоценными книжечками что-то случилось... Панцерфаустом прибью!!!

@темы: мысли вслух, шипперское, юмор, пошлякшлякшляк, бред сивой Морриган, жизнь

---

Почте России на заметку

Недавно посмотрела фильм Опочтарение, по книге моего любимого Терри Прачетта. На этот раз фишка была в том, что саму книгу я не читала. Поэтому вдвойне интересно было увидеть фильм: с одной стороны – сюжет полностью новый, незнакомый, с другой – мысли, а смогут ли сценаристы так все подать, чтобы даже мне, не знакомой с первоисточником все было понятно. Надо сказать, сценаристы меня не разочаровали и получают заслуженный плюс. Действительно было все понятно и не возникало мыслей, что фильму не хватает каких-то кусков, которые есть в книге. Сюжет развивается логично, все объяснено, мотивации героев ясны.
Теперь немного о сюжете: мошенник-виртуоз Мокрист фон Гудвиг поставлен перед жестоким выбором: либо виселица, либо задание по восстановлению работы почтамта. После раздумий, а также весомой мотивации в лице сурового голема и угрозы петли на шее, он соглашается на эту работу. Но не все так просто в почтамте, ой как не просто…
Сюжет у фильма вышел интересным, плюс, как мне кажется, удалось сохранить фирменный юмор Прачетта. Кстати, сам уважаемый Терри появляется в самом конце, в маленьком эпизоде)
Персонажи яркие, со своими тараканами и, как всегда у Прачетта, всякими необычными черточками характера (чего только стоит парень фанат булавок). Главный герой очень обаятельный плут (вообще понравился актер, симпатяга!). Понравилась также его эксцентричная подруга с арбалетом и очень острыми каблуками. Патриций Анк-Морпорка - вне конкуренции, суровый дядька. Он мне чем-то кардинала Ришелье напомнил. Тут стоит упомянуть игру английских актеров. Сколько я смотрю британские фильмы, чувствуется что-то такое особенно в английских актерах, что отличает их от тех же голливудских. Какой-то особый лоск что ли… Даже не знаю, как это выразить. Я не могу сказать, что английские актеры лучше американских. Хороший актер не имеет национальности. Но все же игра британцев отличается. Она просто другая.
Также порадовало, что в фильме немного спецэффектов и они не бросаются в глаза. Не люблю я всякие блокбастеры, где все время что-то взрывается, рушится и мельтешит на экране. У меня голова болит от такой кутерьмы. В фильме меня в первую очередь интересует актерская игра, а не бух-бах-тараха. Хотя конечно иногда хочется посмотреть какой-нибудь незамысловатый боевичок со взрывами и погонями, но обычно я все-таки люблю более драматические вещи.
Приятно было и то, что в фильме есть некая мораль, пусть и не сильно сложная, но кто сказал, что от этого она менее ценная?
И мысль о важности писем, о противопоставлении письма, написанного собственноручно от бездушного сообщения, отправленного по симофору (читай интеренту, телефону) – мне очень импонирует.
В общем и в целом, Опочтарение оставил очень приятные впечатления. Интересный сюжет + английский юмор + хорошая игра актеров = 9 баллов.

ПС: а Почте России следует поучится у Почтамта Анк-Морпорка.

@темы: кино, мысли вслух, Прачетт